Редакционная статья В.Лейбина, открывающая «Русский репортер» №2(32)/24 января 2008
Виталий Лейбин, главный редактор «Русского репортера»
Гений и безумие
18 января умер легендарный, очаровательный и сумасшедший шахматист Бобби Фишер. Он как-то сказал, что его партия с Богом, скорее всего, закончилась бы вничью. Потом подумал и добавил: «Впрочем, я не знаю, чем бы ответил Бог на мой ход е2?е4».
Бобби Фишер — единственный американец, увенчанный мировой шахматной короной, символ «интеллектуального превосходства» США времен «холодной войны». Фишер тогда проиграл Борису Спасскому первую партию, не явился на вторую, но в итоге выиграл.
Но национальным героем США Бобби Фишер стать не захотел. Более того, спорил с американским государством по всем поводам, начиная с Вьетнама. Он обладал каким-то детским радикализмом мышления и наивностью, плавно переходящей в паранойю. Напрочь не признавал компромиссов. Однажды всей душой увлекся учением маленькой религиозной секты, каких в Штатах великое множество, но потом столь же резко с ней порвал. «Вожаки секты — страшные лицемеры, они обещали скорое пришествие Христа и обманули меня. При этом даже не извинились!» — мотивировал он свой поступок.
Будучи евреем, сыном немецких антифашистов, перебравшихся перед войной в Чикаго, он в последние годы любил шокировать журналистов пространными «телегами» о еврейском заговоре. В этом безумии тоже была своя система, непонимание того, что радикальная противоположность официальной неправды — тоже ложь: «Америка находится под полным контролем евреев. Все начальство — евреи, тайные евреи или цэрэушные крысы, которые на евреев работают. Госсекретарь и министр обороны — пархатые жиды. Посмотрите, что они натворили в Югославии».
Удобно, когда национальный символ — это музейный предмет, нечто неживое, когда он сам ничего не говорит, а, наоборот, о нем можно рассказать на уроках школьникам. Поэтому нередко живой герой нации становится врагом государства. За Бобби Фишером всегда присматривало ФБР. Серьезные уголовные обвинения начались после того, как в 1992 году он сыграл коммерческий матч в Белграде, наплевав на американское эмбарго Югославии. Кроме этого ему инкриминировался 15?летний уход от налогов. Но настоящую войну Фишеру американские спецслужбы объявили, когда он после 11 сентября сморозил, что Штаты получили по заслугам.
Когда в 2005 году его арестовали в Японии, за него тут же вступились во всем мире, а Исландия предложила ему убежище, в котором он и прожил свои последние годы. Борис Спасский, выступая в защиту Фишера, был готов сесть с ним в одну камеру. На что Бобби ответил в своем духе: «Мне он здесь не нужен. Мне бы лучше девчонку какую-нибудь. Например, эту русскую, как ее, Костенюк…»
Его любили молодые шахматистки в разных странах, и некоторым из них он отвечал искренней взаимностью. В личном общении, без журналистов и теорий заговора, он был мил и дружелюбен. Просто такой вот гений-анархист.
Но без черно-белого радикализма мысли гениальности, похоже, не бывает. Поэтому хорошо, что большинство из нас все-таки не гении, а нормальные люди, которые имеют приемлемые для общества политические взгляды и готовы на разумный компромисс. Впрочем, самое социально опасное безумие обычно совершается как раз во имя нормальности, без намека на юмор или парадокс. Бобби Фишер, в отличие от демократического большинства, ни на кого не бросал бомб и никого не сажал за решетку.